Стояла тихая ночь. Только река журчала по камням, да шуршали и попискивали лесные мыши. Миллионы Звёзд красовались в Дальневосточном небе. Отчётливо просматривался Млечный путь. В тайге, где не мешает свет городов, звёзды особенно прекрасны. В городе не увидишь такого разноцветного мерцания. Целые скопления, созвездия и галактики можно рассмотреть в оптический прицел или бинокль. Пока я занимался астрономией, над сопками пронёсся метеорит, оставляя за собой недлинный след.
Местность, где мы остановились, называлось урочище Конторка. Оно находится на несколько километров ниже ущелья Чёртов мост и река Милоградовка тут протекает более спокойно. Чтобы заготовить сушняк для костра, я взял фонарик и отправился вдоль речки. Не прошёл и пяти шагов, луч света высветил на песке отчётливые следы тигра. Я подозвал напарника и показал на «приятное» соседство с тропой. Видно, это тропа, по которой Амба совершает обход территории. След имел ширину пяты около 8 см, что говорило о взрослом тигре. Сам след шёл по дороге, сворачивал возле лагеря и продолжался вдоль реки вверх по течению. Скорее зверь прошёл уже вечером в сумерках, то есть около трёх часов назад. Но усталость брала своё и мы принялись ставить лагерь.
Песок за день хорошо просох. Палатку можно наскоро установить прямо на тёплый песок. Но земля обманчива и быстро остывает, поэтому всё равно под палатку положили нарезанные ветви и траву. Костёр развели просто на колее дороги. Очаг я обложил крупными камнями, чтобы на них положить для просушки носки и сигареты. Единогласно костёр решили поддерживать до утра по понятным причинам. Топливом послужит сухой плавник, которого много валялось вдоль реки. Нам его до утра вполне хватит.
Для безопасности прибегли к мерам элементарной предосторожности, не от нападения хищника, а скорее от неожиданной близкой встречи, где неизвестно как поведёт себя каждая сторона. Поэтому я разбросал угли на четыре стороны от костра метров на двадцать. За дровами и за водой из лагеря договорились отлучаться только с карабином, предварительно освещая путь впереди. Наготове держать реактивную ракету красного огня, которую боятся все хищники.
Через час в нашем лагере раздавался ароматный запах грибного супа и громко стучали об котелок ложки. Жажду утолили чаем с лимонником и шиповником. К чаю по традиции я выпек булочки с сахаром. Это не занимает много времени, но придаёт разнообразие, радует душу.
С сопок тянуло сыростью и заметно похолодало. Холод заставил переодеться в сухое и утеплиться. Сразу же поставили обувь на просушку. Теперь дошла очередь сделать ночную фотографию со вспышкой. Ночные кадры мы делали впервые. Позже, уже дома, на фото видны наши уставшие бородатые лица, но с улыбкой и азартом в глазах.

Этот азарт придавала встреча со следами тигра. Значит живёт в Уссурийской тайге грациозный представитель семейства кошачьих. Подвид, обитающий в Дальневосточной тайге – крупный хищник, весом до 300 кг.

Отдельные особи до 390 кг (Арсеньев). Численность на 1997 год составляет около 300 особей. Ареал распространения от южных районов Приморья до Амура по параллели Комсомольска. Самые северные следы я наблюдал на 61 км шоссе Хабаровск-
Комсомольск в 1998 г.
Тревожная оказалась эта стоянка. То слышалось бряцанье камней по берегу, то шорохи и треск веток в лесу, то хлопанье воды на перекате. Из-за различных звуков я не расставался с карабином и изрядно освещал местность фонарем. Каждый раз, когда луч света упирался в прибрежные кусты, по спине пробегал холодный озноб. Казалось сейчас покажутся огни глаз или полосатый бок.
Рассказами о случаях нападения тигра и медведя, я только подбавлял страхов. Вспомнил и ночёвку 1994 года, когда заночевал с собакой рядом с тигровым логовом. Тогда молодая тигрица целую ночь крутилась возле лагеря и несколько раз пыталась атаковать собаку. Тигрица абсолютно не боялась костров. И только выстрелы не давали ей подойти слишком близко.
Так за рассказами и страхами мы услышали сзади шорох кустов, шелест воды и торопливые шаги по камням.
-Свет! Готовь ракету!., «Гости»!- шёпотом скомандовал я, хватаясь за карабин.
Лагерь ожил. Мы подорвались и выскочили из-за света костра навстречу звукам.
-Свети возле речки.
Александр включил фонарь, я вскинул карабин. Шаги слышались уже левее. Холодный пот выступил на лбу, а луч высвечивал только берег и кусты. Мы так ничего и не увидели. Шаги удалялись и затихали. Тревогу отбили. Только утром, всего в двадцати метрах от лагеря, я нашёл следы козла, который переходил через речку.
Так вот и рождаются страхи. Я тоже годом раньше в темноте спутал корягу с медведем. Когда до неё оставалось не более пяти метров, мне показалось, что она шевельнулась. Сработала мысль: «Это медведь и он движется на меня». В панике всадил в корягу две пули шестнадцатого калибра. Потом смеялся над своими страхами.
…Мы заложили в костёр побольше плавника для успокоения. Конечно же, каждый таёжник знает, что Амбу костром сильно то и не испугаешь. Когда горит костёр и на стоянке тихо, тигр может прийти и непосредственно в лагерь. Арсеньев описывал тигра, который приходил и утаскивал собаку прямо со стоянки, хотя горел костёр, пахло человеком и оружием.
Мне доводилось слышать рассказ коренных таёжников про ночное посещение «Хозяина тайги». А было это так. После удачной добычи кабана, охотники поздно вечером сидели у костра, жарили мясо и кипятили чай. Когда неожиданно напротив, метрах в двадцати, пламя осветило силуэт тигра. Ружья, как положено, находились в зимовье. Охотникам осталось лишь замереть в изумлении и страхе. Через несколько секунд силуэт исчез. Когда решили убедиться, не видение ли это, то нашли четко отпечатанные следы Амбы, который как ни в чём не бывало, прошёл по людской тропе.
Надо помнить, что тигр на людей не нападает. Однако возможны случаи близкой встречи, когда человек своими действиями провоцирует нападение хищника.
Вот пример. Вы находитесь с собакой в тайге. Амба нападает на собаку, та ищет спасения у ног хозяина. Вы видите картину не убегающей от тигра собаки, а несущегося на вас тигра. Срабатывает инстинкт самосохранения. Человек или убегает, или стреляет. В первом случае хищник подминает собаку, но видит убегающую вторую цель – вас, и инстинктивно поражает и человека. Во втором случае раненный вами зверь в злости кидается на стреляющего. В газетах потом пишут, что тигр сам напал на человека.
Чаще, если замереть, не делать резких движений, не кричать, то зверь уходит, уступая дорогу человеку. Максимум, что можно предпринять – это выстрел вверх.
Дважды я встречался с тигром. Один раз с расстояния в 35 шагов мы несколько минут смотрели друг на друга. Оба раза закончились миром.
Сотни лет тигра уничтожали всеми возможными способами и выжили те, у которых в крови остались или страх к человеку, или способность избегать человека, не причиняя ему вреда. Так что бояться тигра не надо, лучше сдержанно и хладнокровно опасаться крупного хищника.
Трудно представить себе город без домов, море без воды, лес без деревьев. Так же и Уссурийская тайга неотделима от тигра – грациозного и красивого Хозяина тайги…
…С мыслями о хищниках и чувством, как будто я ночую в чужой квартире и не знаю, когда вернутся хозяева, мы и заснули рядом с тропой Амбы. Тропой, которая проходила вдоль реки веками.

КОРНЁВКА

Ничего хорошего не принёс мне 1998 год. Год несбывшихся надежд и полос неудач. Я вместо приключений и путешествий погряз в служебных и бытовых проблемах. Не совсем удачно шла и служебная карьера.
Подготовка к походу «Экспедиция по Приморскому краю» разгоревшаяся зимой и весной, зачахла летом, когда стал срываться отпуск. В дополнение ко всему, я как спасатель, был отправлен старшим группы по ликвидации последствий засухи в Приморье и по обеспечению Владивостока питьевой водой.
С одной стороны радовало, что попал в родные места, а не на тушение горящих лесов под Комсомольском. Но поход сорвался. Тяжело таёжнику смотреть на сопки, поросшие тайгой, но не быть там. Моя душа разрывалась от желания хоть на день попасть в тайгу. Начальство за особое рвение к службе и видя мое состояние дало мне двое суток отгулов.
Человек бывает счастлив от совсем малого. Вот и я, предвкушая выход в тайгу, «летал на крыльях». Недолгие сборы, подбор компаньона и в путь…
Приморская тайга встретила наш отряд хорошей погодой, щебетанием птиц и следами гималайского медведя в километре от трассы. Видать мишка выходил на лесовозную дорогу, обсушиться от росы. А ещё через несколько сот метров перед нами нарисовался Амурский полоз, довольно внушительных размеров. Эта змея безобидная наподобие обычного ужа, но очень изящная.
Наш путь проходил по долине одного из притоков реки Шкотовки, далее через перевал высотой около тысячи метров в верховья многочисленных потайных таёжных ключей. Там где-то прячется знаменитый редкий корень.
Сбор женьшеня, занесённого в Красную книгу, конечно-же является нарушением. Но настоящие таёжники приносят намного больше пользы тайге, рассаживая семена добытого целебного корня в дальних уголках тайги.
Наша задача – пройти по самым диким участками, найти женьшень, собрать семена для посадки в Хабаровском крае и для опытов по проращиванию.
Задача непростая, за два дня найти в стоге сена иголку, ведь многие годами ищут корень и не находят. Но каждый таёжник верит в удачу и в счастливую звезду. Романтика приключений и глубочайшая вера в себя вела меня вперёд.
Два часа штурмовали перевал. Но обошлось без неприятностей. На пол пути ноги заскользили, я потерял равновесие и покатился по крутому склону. Но небольшая липа вовремя помогла мне избежать серьёзных травм. Отделался двумя кровоподтёками на голени и локте. А возле вершины, когда карабкался по завалу, чуть не схватился рукой за щитомордника. Но в последний момент всё же увидел ядовитую рептилию. Неприятно.
Вершина сопки, что расположилась на перевале, со всех сторон опутана тропами изюбря и гималайского медведя. А ещё на вершине встречается в избытке рябина – полезнейшее дерево. В мучнисто-горьковатых её плодах, кроме сахара, яблочной и лимонной кислоты, содержатся витамины С и Р, а так же каротин (провитамин А).
Свежие плоды немного горчат, но, прихваченные заморозками, они теряют горечь и приобретают кисловатый вкус. Витаминные сиропы, приготовленные из рябины, считаются кровоостанавливающим и противодизентерийным средством, как мочегонное средство. Для пчеловодов рябина хороший медонос.
После трудного подъёма наш отряд остановился на вершине перевала на отдых. Красивейшие виды открылись для обзора. Мы наслаждались чистым воздухом тайги, природой, бесконечными сопками и видом горных ключей.
Нам предстояло пройти около шести километров по одному из отрогов хребта, поэтому мы не спеша продолжили путь, преодолевая завалы и заросли. На гребне часто встречались медвежьи следы, поэтому находился в постоянной готовности к встрече. Чувствовалось, что зверь может находиться рядом.
Гималайские медведи любят днём выходить на вершины. Тут всегда ощущается ветерок, который защищает от жары, комаров и мошки. Пока я размышлял о медведях, напарник нашёл на кедре какую-то метку и подозвал меня. Строго на юг, на коре проступал крест, скорее вырезанный ножом несколько лет назад. Что он обозначал, мы не могли знать. Может быть кто-то оставил память об удачной охоте или об опасной встрече, а может этим знаком привязывались к местности искатели женьшеня. Только тайга знает эту тайну.
Время перешло за полдень и нам пора заняться поиском корня. После недолгого совещания, мы решили начать спуск вправо по довольно крутому распадку. Склон мне понравился. Тайга маньчжурского типа: пихта, кедр, каменная берёза, ильм, клён, липа, элеутерококк, папоротники. Довольно часто натыкались на «обманку». Мы галсами спускались вниз, обследуя более подходящие для корня участки. Неоднократно завидев красные пятна среди папоротников, я кидался в надежде на женьшень, но это оказывалась «обманка».
Уже подходя к ключу, вконец обессилев, снова увидел красное пятно возле крупной берёзы. Без большой надежды свернул проверить. В трёх метрах от цели ноги замерли и мороз пробежал по коже.
-Есть! Маточный!- закричал я на весь распадок.
Напарнику дал команду стоять на месте и не двигаться, чтобы в спешке не потоптать молодняк, если он есть.
Красивейшее растение в полных пять листьев, высотой около сорока пяти сантиметров, заканчивалось стрелкой с мутовкой из двадцати восьми красных ягод. Взрослый полноценный женьшень возрастом в пятьдесят пять лет – редчайшая удача.
Очень медленно осматриваю местность. Сердце колотится в предчувствии. Удача не отворачивается от нашего отряда. Чуть ниже и справа трёхлистка и двухлистка. А рядышком несколько в один клеверный листочек.
Женьшень – редкое растение. Даже в южных районах с ним в тайге сейчас можно считать огромной удачей. Уже много десятилетий добывается это уникальное растение. Особенно в наши дни, когда рухнула система коммунизма, люди получают малые пенсии и зарплаты и не хватает на жизнь. Толпы народа рванули в тайгу и берут всё, всё что можно продать. Кстати и семена забирают на продажу, не соблюдая законов тайги, для воспроизводства семена не высаживают.
Женьшень хоть и крайне редок, но если вырос маточный, то смотри внимательно местность вокруг. Часто обнаружится семья мал, мала, меньше. Маточные экземпляры, роняют год от года ягоды на землю, обеспечивая прирост разновозрастной семьи. Семьи могут быть от двух-трёх до тридцати штук сразу.
Ценное растение найти трудно. Но выкопать его из почвы – целая традиция, которую нарушать нельзя. Копать надо не спеша, сохранив все мельчайшие корешки, буквально сдувая землю. А эти корешки часто переплетены с корнями других растений. Пока распутаешь, посдуваешь землю, повыворачиваешь комки, пройдет два-три часа.
Весь в поту, покусанный комарами, корень кладёшь в конверт, сделанный из свежеснятой кедровой коры. Внутри конверт выстилаешь мхом и корень присыпаешь той землёй, в которой вырос корень. Конверт скручиваешь, подвязываешь бечёвкой и в рюкзак.
Наиболее лечебными свойствами обладают корни, выкопанные с середины августа. В это время его легче и искать по ярко-красной ягоде. Так и наш отряд нашёл корень и семью по ягоде, далеко заметной в тайге.
После небольшого перекура и упаковки корней в рюкзак мы двинулись вниз к ключу. Отдыхать долго не пришлось. Уже ближе к ключу мелькнула краснота. Несколько шагов и сразу два маточных растения. Одна полная пятилистка с двадцатью ягодами и рядом небольшая четырёхлистка с двенадцатью ягодами.
Стандартная остановка, осмотр и найдена пара малолеток. Опять удача и раскопки. Ещё часа два добывал среди камней и корней деревьев целебные растения. Близился вечер и дальнейшие поиски прекратили. Лагерь решено устроить недалеко от находки, ближе к горному ключу.
Около часа наш отряд производил операции по подготовке и устройству лагеря. Погода сопутствовала. Ночь обещалась быть тёплой и безветренной. Палатка не бралась, с собой только солдатские плащ палатки, поэтому быстро соорудили перину из листьев и папоротника. В пищу суп из тушёнки со свежей картошкой и конечно чай с лимонником и листьями женьшеня.
За ужином нас и посетила ночь. Больше часа я рассказывал напарнику про женьшень и тайгу. Вечер прошёл удачно без лишних приключений. Небольшие шорохи мышей и шлепки падающих веток, не помешали нашему отряду видеть сны до утра.
Пробуждение утром прошло быстро. Решено ещё раз осмотреть окружающую местность и позже проверить семью, найденную пару лет назад. Главное, что удача покоилась уже у нас в рюкзаке.
Через два часа мы выдвинулись к знакомой семье. По пути попадались метки на кедрах и заломы кустарника, что говорило о поисках корня другими таёжниками. Лет через пять при таком тотальном прочёсе тут исчезнет женьшень вообще.
Возле Тёмной речки мы сделали остановку. Я вырезал удилище и подготовил удочку. Отвернул камень в реке, нацепил бокоплава и в затишке после стремнины сразу прихватил местную форель. Пол часа лова и десяток рыбок поймано. Вычищаются внутренности, жабры, удаляется позвоночник, присыпается солью и на дольку хлеба. Бутерброды из чистейшей горной свежей форели съели за пять минут.
Дальше подошли к моим прошлым находкам. Но перед нами открылся истоптанный участок с ямами от выкопанных корней. Мои корни были помечены метками на кедрах, но современные лжетаёжники копнули все, и взрослые корни, и до последней малолетки.
Семья уничтожена хищнически. Ямы не засыпаны, значит и семена не посажены. Вот так. Это то о чем я говорил. Законы тайги нарушены.
Разочарование сильно не расстроила нас. Три маточных корня и пятьдесят четыре семени мы выносили из тайги. Тайга одобрила наш поход и наградила высшей наградой за труд и соблюдение её законов. Корнёвка удалась!

ПО ПЕРВОМУ СНЕГУ

Неповторима природа Приморского края. Поражает обилие растительного и животного мира. На дневном отрезке пути можно встретить теплолюбивые растения и типичные растения северных районов, встретить следы тигра и пятнистых оленей, фазана и рыси, енотовидной собаки и соболя, побродить по равнинным поймам рек и пересечь труднопроходимые скальные участки высокогорных перевалов. В один день успеваешь сделать покупки в магазинах Владивостока и оказаться под кронами тридцатиметровых кедров и лип, сплошь исцарапанных когтями гималайского медведя.
Мне довелось бывать в степях Казахстана, в горах Тянь-Шаня, в тёмных Брянских лесах, в топях Белоруссии. Служба на благо людей заставила меня на несколько лет задержаться в Хабаровском крае. Я всегда был заядлым охотником и в Хабаровске не сидел без дела. Удалось взять несколько косуль, зайцев, кабана, удачно провёл осенние зорьки на уток. Но любовь к Приморью, к родной мне по душе тайге, звала меня к новым приключениям. Так в ноябре и возник замысел отправиться на неделю в край тигра и женьшеня.

Как всегда хаотичные сборы в день отъезда, огромные рюкзаки, часто набитые ненужным хламом, запас питания в несколько раз больше, чем необходимо и, новичок-напарник, который только встал на тропу тайги.
Чёткий план и цели экспедиции нарисовались только в поезде. Это проверка зимней экипировки и наших возможностей автономно существовать вдвоём, а также мы мечтали добыть изюбря. Но в охоте основной целью являлась всё же отработка наших совместных действий, тренировка в проведении загонов и ведении ориентировки в горно-таёжной местности.
Прекрасной солнечной погодой и ослепительным сверканием снега встретила наш отряд тайга. Ноги, истосковавшись по любимому краю, быстро понесли нас на встречу приключениям.

Множество следов рассказали об изобилии фазана и косули в долине реки Артёмовки. Изредка путь пересекали ровные цепочки отпечатков, оставленных лисой. Значит и ей есть тут чем поживиться. До ближайших сопок идти недалеко, однако с тяжёлыми, объёмными рюкзаками оказалось непросто пробираться сквозь высохший чертополох и тростник. Неожиданной преградой несколько раз оказались многочисленные незамерзающие рукава Артёмовки. Они хоть и неглубокие, но армейские ботинки моего спутника не позволяли перейти вброд водные преграды.
Через некоторое время мы наконец вошли в распадок Малого Каменистого ключа и преодоление сопок, там и зверь. Так и оказалось. Сразу обнаружили следы кабанов, куницы, маньчжурского зайца. А на первом в этом походе перевале я с радостью увидел следы Владыки этих лесов – знаменитого тигра. Всего-то до трассы, по которой проходит довольно оживлённое движение автотранспорта, не больше трёх километров.
Замеры и характер следа показали, что это тигрица четырёх – пяти лет. Она, кстати, как и мы, интересовалась свежими следами кабанов и косуль, что в изобилии проходили по перевалу.
Когда наш охот. отряд спустился к Большой Солдатке, то сходу поднялся большой маньчжурский заяц. Лёжку он устроил на поляне среди сухой осоки под тёплыми лучами солнца. Косой так разомлел, что ещё два шага и я наступил бы на него. Дальше по дороге ходила знакомая нам тигрица. След был украшением этой дороги почти до самого потайного зимовья.
Буквально через километр на поляне мы увидели шалаш с печкой. Летом, по всему, тут стояла пасека, а недалеко за речкой притаилось зимовьё охотников. В данное время жилище пустовало, но по следам нам не составило труда определить, что каждые выходные сюда подъезжает охотиться городская бригада. И вообще вдоль Большой Солдатки многочисленные следы охотников и машин говорили, что маршрут выбран неудачно. Но близился вечер и мы проложили путь к заветному зимовью.
В километре от нижней поляны рядом с дорогой прорублена стрелковая линия и стоит полуразрушенная вышка. Мы остановились и стали привязываться по карте. В этот момент справа послышался шум и на дорогу, в пятнадцати метрах от нас, из тайги вывалил выводок кабанов.
Есть от чего остолбенеть. Самый крупный весом килограмм восемьдесят, скорее прошлогодок, остановился боком посередине дороги. Пять молодых тридцати – сорока килограммовых подсвинков не спеша протрусили за ним в сторону вышки.
Мы бегаем за кабанами десятки километров, тропим по следам, сидим ночами в засидках, а тут кабаны в наглую разгуливают, не чувствуя опасности. Я свистнул и только тогда нехотя кабан спрыгнул с колеи, увлекая за собой выводок. Напарник огорчился тем, что не последовало выстрела. Но мои объяснения удовлетворили его. Мясо, в начале похода и на ночь глядя, нам только помешает.
Уже в сумерках, на склоне, мой компаньон Илья заметил трёх крупных кабанов. До зимовья оставалось около километра и я выстрелил. Пуля ударила в мёрзлую землю, не долетев около четырёх метров до цели. Сумерки дали ошибку в определении расстояния вечером, когда трудно разглядеть мушку и определить расстояние.
Через полчаса мы добрались до заветной цели. Долго длились переговоры с хозяином избушки. Крайне неприветливый человек оказался, по его словам, егерем. Естественно, мы создавали конкуренцию, но в тайге места много и всегда можно договориться, разделить территорию. В этот же раз мне пытались доказать, что «тут всё куплено и всё ихнее». И даже хозяин всячески отправлял на ночь глядя «топать туда, откуда пришли».
Да, что-то меняется в тайге. Крутые русские захватывают власть, скупают милицию, а теперь взялись за тайгу. Но законы природы и законы тайги обязательно накажут тех, кто не обращался с ней на ВЫ, кто хищнически грабит её запасы, не принося пользы.
Тем временем мне удалось убедить хозяина дать переночевать в тёплом зимовье…

Утром мы в темпе покинули неприветливое место и через два часа добрались до нижней поляны. На этот раз отряд свернул на дорогу, что шла мимо поляны к северу. Мы устремились к перевалу, заодно осматривая многочисленные следы кабанов и коз. На перевале вновь прибавил настроения знакомый след тигрицы. Добавлю, что на перевале справа примыкает еле заметный лесовозный волок. В последующем я ещё вернусь к этому следу цивилизации, так как он удобен для захода экспедиций на Шкотовское плато.
Дорога извилисто спускается в Каменистый ключ и упирается в большую поляну, на которой стоит длинный сарай и деревенский дом. Как позже выяснилось, это частная летняя пасека. Тут мы и встали на длительную стоянку. Печь в доме не работала, хозяева иногда устраивают какой-то секрет, чтобы нерадивые путники случайно не спалили избу. Поэтому костёр наладили под навесом, а спали в спальниках в доме. Кстати, в доме оказалось холоднее, чем на природе. Стены промёрзли и источали леденящий холод. Одно хорошо – в доме нет ни ветра, ни опасности встречи со зверем. Только мыши регулярно проводили «таможенный досмотр» нашей амуниции, громко шурша целлофановыми пакетами…
Следующий день наша охотничья бригада потратила на разведку пойменной части Каменистого ключа. Погоня по козьим следам не принесла никакого результата. Только раз Илья увидел мелькнувшую пару косуль с расстояния в двести метров. Это радовало. Что-то было в моём новом напарнике. С опытом он может стать настоящим таёжником. Но ещё много законов тайги придется усвоить молодому охотнику, тогда может тайга и откроет перед ним свои тайны…
…Очередной день так же не принес результатов. Мы изменили тактику и шли загонами вдоль ключа Каменистого и Малой Подкаменки. Выше по ключу появляются порои кабанов, лёжки коз, отдельные наброды кабарги. Козы ложатся чаще у ключа или метрах в ста пятидесяти на правом склоне. Но тем не менее загоны оказались пустыми. Вчерашняя пара косуль, как я ни старался, не вышла на стрелка, а крутнулась вниз по ключу.
На обратном пути вдоль тропы мы нашли несколько растущих стволов Амурского Бархата с его пробковой корой и ярко-жёлтым лубом.
В лагере, как обычно, мы развели костёр и подвесили два котелка с водой. Пока готовился ужин и чай, переодеваемся в сухое, сушим дневную одежду, заготавливаем дрова на утро и вечер. В меню входят густо приготовленный таёжный суп с тушёнкой, специями и салом, печенье, поджаренный хлеб и чай с лимонником. Желудок за поход ни разу не страдал от недоедания. А дальше – перекур, составление планов на завтра и спать.
И снова с рассветом тайга приняла нас в свои объятия. На этот раз наша цель – верховья Каменистого. Мы решились на большой загон в два километра. Я забрался на отметку 517 и верхом прошёл к Каменистому. Напарник должен был низом поддавить зверя на меня. На верхах изобилие разной давности кабаньих и изюбриных следов. Одно плохо, на верхах завалы и кустарники представляют значительные трудности продвижению. Зато большое количество свежих лёжек придавало надежду. Несколько раз я огибал скальные выступы, где обитала рысь. Её крупный след постоянно петлял по завалам.
Загон не получился. Илья по неопытности потерялся и час ушёл на сборы. Однако в процессе сбора мы подшумели кабанов, которые ушли через основной ключ на другой склон. Мой выстрел с расстояния в сто пятьдесят метров не достиг цели.
Азарт повёл наш отряд за выводком. Ещё в течение часа мы карабкались по склону, продирались через заросли и вдруг, вышли на старый лесовозный волок. Он держал направление строго на запад. Теперь-то я и вспомнил этот волок, что примыкал на перевале к дороге справа.
Пока мысли прокладывали путь волока, глаза увидели среди чапалыги изюбря. Выстрелить не успел, изюбрь медленно продвигался вдоль склона метрах в ста от нас, за ним вышагивал второй. Выстрелу мешал кут. Несколько раз подкрадываюсь и вскидываю ружьё. Но по закону подлости то олень остановится за деревом, то кустарник мешает. Так удалось продвинуться за изюбрем метров сто пятьдесят и окончательно потерять его из вида. Пройдя ещё полсотни метров я стал подзывать напарника.
В этот момент тишину нарушил треск сломанного копытом сучка. Сердце судорожно забилось, мозги в поисках вариантов заработал в чрезвычайном режиме. Чуть впереди по склону за скальным выступом, слышались шаги оленей. Я их не видел, мешал небольшой пригорок. Решение пришло неожиданно.
Рывок вверх. Десять шагов, двадцать… хватит, стоп. От напряжения дрожали ноги и гудело в висках. Вот ёлочки правее – несколько кустов, полусухой дуб… Вдруг из-за ёлочек медленно поплыла тень зверя. Осторожно приложил к плечу ружьё. Изюбрь остановился как раз за небольшой ёлочкой. Я хорошо видел его голову с растопыренными ушами и белое зеркало на крупе, но тело заслоняла редкая ёлочка. Тут олень прижал уши. Это сигнал для охотника.
-Сейчас рванет,- пронеслось в голове.
Мушка остановилась на ёлочке в том месте, где за ветками у изюбря должно быть сердце, палец плавно нажал на спуск.
В тишине оглушительно прогрохотал выстрел. Сквозь пелену порохового дыма глаз заметил непонятный взрыв и разлетающиеся куски породы. Олени сорвались с места и на махах пошли вверх на сопку. Уже картечью, недоумевая ударил всё по тому же изюбрю, но он не сбавил ход.
-Да что он заговоренный?- подумал я, перезаряжая на пулю.
И опять, после выстрела ничего не изменилось. Звери скрылись за полосой кустарника. Вдвоём мы пошли по следу. Оказалось, что за ёлочкой торчал скальный выступ и первая пуля ударила в него, не задев цель.
-Но хоть картечь-то должна была попасть с 45-ти метров,- возмущался я.
Увы, следы от картечин прочертили весь след, но крови мы так и не нашли. Последующий быстрый загон тоже не дал результатов…

…Да, тайга защитила своих питомцев скальным выступом, ветками и стволами деревьев. Видно не заслужили мы перед тайгой такой награды, как добыть грациозного оленя. Но мы обязательно завоюем доверие хорошими делами. Мы снова придём к тебе с тяжёлыми рюкзаками, с чистым сердцем, с любовью в душе и снова заночуем в пути у таёжного костра, мечтая о приключениях!