За время моей службы в Приморье появились необходимые знания о тайге и её жителях, появился опыт и хладнокровие, не один раз встречался с опасностями и непогодой. Постепенно появилось желание не бегать за зверем по сопкам, а самому выманивать добычу в засаду.
Самое простое, это заложить солонец. При удачном выборе местности для солонца, через год охота обеспечена. Копытным в тайге еды хватает, вода тоже доступна круглый год, а вот естественных солей мало. Вода для питья горная чистейшая, без необходимых солей. А из почвы Приморские дожди вымывают все соли мощными ливнями тайфунов. И копытные приспособились искать естественные или искусственные соли. В Приморье чаще солонцы посещают изюбри. Изюбрь – это благородный олень, на Алтае и Саянах его подвид – это марал. В таёжных уголках Забайкалья, Приамурья и Приморья – изюбрь. Длина тела 200-270 см, высота в холке 130-150 см, вес доходит до 120-150 кг.
Взрослые олени серые, буроватые или рыжеватые без светлых пятен на боках, но ближе к серовато-рыжим цветам. След длиной 9-14 см. длина шага до 1.5 м, прыжки до 3-6 м. Голос – низкое трубное мычание: вначале отрывистое и хриплое, а затем мощное, протяжное и тоскливое (энциклопедия природы России, Москва, 1996 год).
Гон бывает ранней осенью, особенно активно проходит в ясные холодные дни, когда рёв самцов слышен за 5-10 км. Реветь начинают с 3 лет В марте-апреле самцы сбрасывают рога, панты начинают расти почти сразу и формируются к середине лета.
Интересное место я приметил ещё в июне 1994 года. Это пологая седловина между сопкой Лысой и Медвежьей. Седловина представляла из себя пересечение многочисленных троп. А на самой седловине находилась хорошая поляна. Вот на ней то я уже много раз замечал следы изюбрей, косуль, кабарги.
Редко встречались следы гималайского медведя и тигра. Но без тигра нет и Приморской тайги.
Решено, там и заложу солонец. Как раз недалеко от седловины мною построен шалаш для ночёвок и опробован не один раз. Этот район наиболее часто посещаемый мною и мало доступный охотникам-любителям. Хоть на памятной сопке и проживала тигрица, но и следов изюбря не становилось меньше. Тигр больше предпочитает кабана, особенно летом, когда много молодняка и кабан менее осторожен.
Ещё зимой началась подготовка. Закуплен мешок крупнозернистой соли, перечитаны книги, расспрошены таёжники о технике закладки солонца. Знакомый егерь даже показал готовый солонец недалеко от автотрассы, научил премудростям засады и ведения стрельбы в ночных условиях.
Зима сменилась холодной весной, а затем и жарким летом, наступила пора походов и ночёвок в тайге. По давно составленному плану, я с мешком соли и стандартным набором для ночёвок, оказался в июле 1995 года в тайге. Путь пролегал по Глубокому ключу до развилки и далее по гребню к уже сооружённому шалашу в лагерь-стоянку.
Хоть ноги и привыкли к таёжным странствиям, но рюкзак, с сорока килограммами соли и провизии, тянул к земле. Поход с первых же метров оказался не лёгким. Жара и вес заставляли часто пить воду. А выпитая вода постоянно потеть. Бутылки в полтора литра хватило на пол километра, а я ещё не начал подъёма по гребню. Потому в развилке ключей, там, где начинается гребень с крутым подъёмом, я уменьшил ношу вдвое.
Только через три часа двумя ходками занёс все вещи и соль на базовый лагерь. Короткий отдых, установка целлофановой крыши на шалаш, заготовка дров, костёр, котелки с супом и чаем. Только теперь, за едой и чаем, отдых.
Вкратце остановлюсь на летнем снаряжении таёжника. Эти знания постигнуты и проверены моим опытом походов. Из одежды, это хлопчатобумажный камуфлированный солдатский или офицерский костюм, в рюкзаке штормовка или баллониевый плащ от росы и мороси. Для защиты от дождя хотя бы полиэтилен на шалаш или баллониевая лёгкая палатка. Из обуви для сухой погоды можно использовать десантные ботинки-берцы. Но в любую погоду лучше резиновые сапоги, обрезанные до 30 см высоты. На ноги в сапоги полушерстяные носки, но удобнее тонкие носки и обычные портянки. Тогда ноги не будут натираться. На ночь и отдых с собой брать полукеды типа тапочек со шнурками.
На голову обязательно шапка, скорее офицерская пилотка или камуфлированная кепка. Рюкзак кому какой удобнее, по опыту удобнее узкий и высокий, чтобы за кусты и ветки не цеплялся. Спички, бумага, карты и часть вещей в полиэтиленовые пакеты для защиты от дождя. Боящаяся влаги еда тоже в полиэтилен.
Нет походов без фонарика, пилы по дереву, маленького топорика, ножа, ложки и пластиковой кружки. Для приготовления пищи наиболее оптимален солдатский котелок, он плоский и хорошо укладывается в рюкзаке. Котелок тоже в полиэтилен, чтобы не пачкать сажей содержимое рюкзака. Для воды – солдатскую флягу, но я использую летом полуторалитровую пластиковую бутылку из под минеральной воды, вот и всё. Тогда даже в сложном походе летом обеспечивается и приготовление пищи, и удобство, и отдых. А отдых нужен, иначе груз или добыча не смогут преодолеть многокилометровый маршрут. Усталость догонит путника и уничтожит его планы.
Я же после достойного отдыха налегке выдвинулся в сторону седловины. Путь от лагеря до намеченной поляны не превышал полутора километров. Это сильно заросший старый лесовозный волок с густым молодняком берёзы, клёна, ивы, ильма, аралии. Кустарник по обе стороны тропы густо обвит лимонником и актинидией.
Чем ближе к седловине, тем чаще тропу пересекали изюбриные следы. На одном из открытых участков хорошо отпечатались следы изюбрихи с телёнком. Это радовало. Зверя достаточно и солонец придётся кстати.
Поляна в седловине встретила меня хорошей солнечной погодой. Это дало возможность внимательно осмотреть седловину и выбрать удобное расположение солонца. Следов отпечаталось достаточное количество, чтобы определить, что поляна часто посещается изюбрями и косулями. Прослеживались следы маньчжурского зайца, а по восточному краю поляны прошёл тигр. Но след хозяина старый, прибитый дождями.
Обойдя поляну я приметил удобное дерево. С него открывался отличный обзор центра поляны. По компасу, определив ночной путь луны, стало понятно, это наилучшая точка для засидки. Я залез на дерево, обрубил лишние мешающие ветки, убрал ветви кустов под деревом и душа затрепетала. С дерева просматривался большой открытый участок, центр поляны, южная и восточная стороны. Как раз с юга и востока подходили самые натоптанные оленями тропы.
Центр поляны с пересечением троп идеален. Немного времени и раздолблена яма в каменистом основании грунта. Дальне сплошной монолит типа базальта. Получилось что-то вроде корыта в скальном выступе. На радостях слетал на базу и через сорок минут соль заняла свое место в солонце. Остаток дневного времени потратил на засидку. Набил планки на дерево, чтобы легче взбираться и устроил сиденье в развилке толстых веток.
Солнце, опустившееся за сопки, ещё освещало тайгу и поляну, наступали сумерки. Лёгкий ветерок и затихшее пение птиц говорили, что пора уходить к базовому лагерю. Для охоты я не готов, а встретиться с хищниками в темноте не возникало желания. Уже в лагере угасла вечерняя заря. На небе зажглись редкие тусклые звёзды. Усталость, костёр и горячая пища меня окончательно уморили…
Несколько раз в течение года я посещал солонец. Иногда специально заносил соль. Иногда находился в районе сопки на охоте, сборе ягод или женьшеня. Но каждый раз старался зайти на мой первый солонец и досыпать соли.
За год поляна посещалась копытными всё чаще. Зимой образовались хорошо нахоженные тропы. Ближе к следующему лету, изюбри вокруг солонца землю истоптали так, что не осталось ни одной зелёной травинки. Солонец заработал.
Дважды я находил свежий след тигра, но изюбрь ходил активно. Я понял, пришла пора добыть оленя на созданном мною солонце и начал конкретную подготовку. Первым делом отобрал пули для карабина. Полуоболочечные пули надрезал на четыре части, для максимальной убойности. Отобрал одежду, чтоб не шуршала, не блестели пряжки и кнопки. Проверил фонарь с запасной лампой, наточил нож и топор. Ну и приготовил реактивную ракету красного цвета с парашютом. Она больше для моего успокоения, там же Амба хозяин, особенно ночью, а ракету боится любой зверь.
Прохладным туманным утром в июне 1996 года, я стоял, ёжась от прохлады, на мосту через Глубокий ключ. Тайга, шлепками падающих капель росы, ждала меня, а я уверенно ждал новых приключений. Без них жизнь не интересна. Бери меня тайга, я твой…
С мыслями о приключениях, я свернул с моста и вверил себя другим законам, законам тайги. Три часа обычного пути вдоль Глубокого, подъёма по гребню и я, в лагере, полностью мокрый от росы. Погода тщательно проанализирована, шёл рост давления, что подтверждалось разрывами облаков и разноголосым пением птиц. Пение птиц – это к солнцу. Не успел подумать и лагерь осветился лучами тёплого летнего солнца. Сама судьба, будем сушиться и завтракать, так как ходить по росе мокро.
Ближе к вечеру переоделся в сухую, выстиранную дома в отваре полыни, камуфляжку. Зашёл к засаде по кругу, подальше от волока и троп изюбрей. Через час сидел на ранее подготовленном дереве. С собой карабин с двадцатью патронами, фонарь, нож, топор, термос, реактивная ракета и кусок целлофана, для разделки добычи. Сигареты брать нельзя, запах табака любой зверь учует.
Постепенно затихло пение птиц, появились звуки ночных жителей, мышей и бурундуков. Лёгкий вечерний бриз тянул из долины, то есть не в сторону солонца. Угасала вечерняя заря и на небе зажигались звёзды. Из-за потемневших дальних сопок выглянула луна, поляна всё больше получала освещение. Охота началась.
Часы ожидания сменяли друг друга. Разные ночные шумы заставляли вздрагивать. Опять кто-то хрустел, щёлкал, пищал, ронял ветки, но всё не то. Чтобы не заснуть, пил горячий крепкий кофе из термоса. От него звенело в ушах и я сильно вслушивался в ночь. От напряжения мерещились шаги изюбря, заставляя вздрагивать и прикладываться к карабину. Но опять долгие минуты ожидания и ничего.
Мелькнула ночная птица типа совы, не то. Зашелестела трава и листва, не то. По дальнему краю поляны проскакал маньчжурский заяц, не то. Стоп. А почему он так судорожно поскакал? Может его вспугнули? Но кто? Опять забилось сердце в ожидании… Тишина. Ну нет никого. Уже и луна сместилась и пол поляны накрыла тень. Не везёт.
Чуткую дремоту прервал шлепок ветки, потом щелчок сломанного прутика. Кто-то шёл, но очень тихо с восточной стороны. Долгое ожидание и уже перед поляной Пипи…пипи… и фрр… фррр…, полетела мелкая пичуга, явно кем-то вспугнутая. Я всматривался в восточный край поляны. Вот какая-то тень остановилась справа от группы молодых берёзок. Стоит. Мне видно только тень, крупную тень, но низкую.
Тень простояла минут семь. Смещения нет. Кто это? Почему же так затаился зверь? Вдруг тень ожила и потянулась странно перегибаясь влево, в сторону от центра поляны с солонцом, но вдоль края кустов. Тень остановилась, вдруг громкое Ррр… АА.. уу… и бесшумно зверь метнулся в направлении от поляны.
Дальше помню плохо. Сидел на дереве, держал карабин наготове и ракету в левой руке. Очнулся с рассветом. Запели птицы, запищали мыши, застрекотали сверчки. Меня пробирала дрожь от прохлады.
Это не был изюбрь. Это был сам хозяин сопки Амба. Тигрица, что мне так знакома по ужасу таёжной ночи. В очередной раз я с утра жив. И стало быть, надо жить дальше. Продрогший слез с дерева, промерил рулеткой расстояние. Сто десять метров от меня до точки, когда тень второй раз остановилась. Тут тигр учуял меня и пошёл на махах в сторону вершины сопки, по размерам пяты, это та же знакомая тигрица. Мой запах и мой дурной характер стрелять всю ночь, она запомнила. Мы разошлись поэтому мирно.
Мне в который раз везло. Я как заговорённый. Тигр меня не брал. В этот раз даже сковывающего испуга не было, спокойно утром осмотрел следы и сделал замеры. Тайга закаляла характер. Я соблюдал лишь осторожность и понимал меру риска. Но обида закралась где-то в глубине.
Пока это твой солонец. Пользуйся изюбрями, необходимыми тебе в пищу. Но я ещё приду. Тогда в очередную лунную ночь, мой карабин установит власть в этой седловине, ты уж прости…

Время не стоит на месте. Четыре недели я держал обиду, обиду не на тигра, обиду на обстоятельства. Называя себя таёжником, я не мог отступить. Солонец должен принести добычу и точка.
Ранним июльским утром 1996 года, тайга встретила меня безоблачной тёплой погодой. Упорство и настрой показать кто я, толкали меня в край тигра. Сопка Медвежья с базовым лагерем, где обитает Амба, не просто тянули меня, а засасывали в свои объятия. Я ускорял шаг, без остановок скакал вдоль Глубокого ключа, без перекуров поднимался по гребню. Я чувствовал уверенность. Сегодня это моя сопка! Я вступил на тропу войны!
Вот и базовый лагерь. По продуманному плану, перезарядил карабин и выстрел вверх, показать Амбе, что я пришёл. Сегодня я тут хозяин. Тигр не любит близких выстрелов там, где живёт. Он может прийти, чтоб убедиться надолго ли человек. Поэтому я сразу разжёг костёр и бросил в него две большие полусгнившие колодины. Пусть горят и дымят долго. Солонец в полутора километрах, ветер перпендикулярно ему, а тигр убедится, что я надолго. Такой мой план.
Экипировка более тщательная. Мощный фонарь с галогеновой лампой, бьющий на шестьдесят метров, белая накладка на мушку и планку прицела карабина, обойма на двадцать тяжёлых экспансивных патронов и большой охотничий нож. Ну а из мелочей, это два термоса с крепким кофе и подвесное мягкое сиденье на дерево.
К сумеркам засада ждала зверя. Впервые сопка обрела таёжника, готового сразиться с самой судьбой, ради достижения цели. Это засада из принципа, любой ценой сразиться с тайгой. Отступать права нет.
Ночные шорохи, тени, но ухо чутко улавливало и различало все звуки. К трём часам закончилось кофе первого термоса. Не было даже попытки сомкнуть глаз, не было видений, не было сомнений, но и изюбря не было. Луна дала тени, солонец закрыло темнотой, но нас ничего не возьмёт. Подготовлен мощный фонарь, привязан и направлен на солонец. Кнопка выключения закреплена на цевьё карабина. Пик мастерства.
Восточная часть неба уже приметно засветлела и только тогда чуткий слух уловил треск сломанного копытом сучка метрах в ста от меня. Впервые за ночь сердце забилось чаще. Я с напряжением стал всматриваться в светлеющий на рассвете кустарник слева от поляны, возле старого ильма проплыла неслышно тень зверя. Ещё минута и силуэт оленя нарисовался между молодых берёзок. Вот он тревожно вскинул голову и остановился, слышно, как он с шумом втягивал в себя влажный утренний воздух, принюхиваясь к таёжным запахам, расстояние пятьдесят метров. Рано. Голову оленя украшали хорошо различимые рога. Не уловив ни в чём опасности, он пошёл к солонцу, опять остановился, насторожил уши. Сорок метров. Пора. Тщательно прицелившись под лопатку, затаив дыхание, плавно нажал спусковой крючок.
Оглушительно прогрохотал выстрел и эхом прошёлся по тайге. Сквозь пелену порохового дыма я увидел как олень вздрогнул и рванул через поляну. Вдогонку беглый выстрел и изюбрь скрылся за кустами элеутерококка. Не было даже мысли, что промахнулся. Сорок метров по стоящему, правильное выцеливание, обдуманный выстрел. Далеко не уйдёт.
Неторопливо я слез с засидки. Подойдя к месту, где стоял изюбрь, осмотрел землю. Десятки шерстинок и мелких капелек крови на камнях возле солонца. А дальше по следу чаще и чаще тёмные пятна крови. Около восьмидесяти шагов и серо-рыжеватый бык с пантами, лежит под ёлочкой. Вскинут карабин и три хлёстких выстрела вверх эхом прокатилось по сопке.
Я и мой карабин установили сласть таёжника в этой седловине, ты уж прости Амба! Панты и мясо моё, но и хозяину, благородно давшему мне возможность охоты на его территории, я оставил около пятнадцати килограмм мяса, требуху и все кости оленя. Помни и мою доброту! Я не нарушаю законов тайги в крае тигра! Ты снова тут хозяин… Надолго…

ЖЕНЬШЕНЬ
Ты шептал заклясться в укоризне
А надежды таяли в пути,
Но женьшень – целебный корень жизни
Всё же посчастливилось найти.
П.Комаров
Вот и пришло время рассказать про основу моей жизни в Приморье. Меня тянуло к женьшеню, я рвался в Приморье и попал туда в 1994 году. За короткое время впитал абсолютно всю информацию, что смог добыть о Великом корне. Сам начал поиски, ошибался, поправлялся, находил и копил опыт. Любые разговоры про женьшень, мозг записывал слово в слово, дома шли отметки на карте, где нашли, когда, сколько.
Можно подытожить, что узнал о женьшене. Известно – слыл он средством, дающем человеку силы, выносливость, способность к борьбе с болезнями и травмами, а значит дающим и долголетие. Интерес к нему существовал долгие столетия. У народов Азии он известен около пяти тысяч лет.
В наше время доказано, что препараты женьшеня обладают тонизирующим и стимулирующим действием. Прием этих препаратов повышает работоспособность человека, главным образом умственную. Кроме того, женьшень повышает сопротивляемость организма к влиянию вредных факторов и устойчивость к заболеваниям. То есть самое важное, он повышает иммунитет организма, а это сильнее любых лекарств.
Так же женьшень снижает содержание сахара в крови, увеличивает содержание в ней гемоглобина у практически здоровых людей, способствует более успешному заживлению ран и преодолению последствий травм. Принимать препараты женьшеня, как общеукрепляющее и профилактическое средство против заболеваний, полезно многим здоровым, но переутомлённым людям. Особенно полезен женьшень людям, выздоравливающим после тяжёлых болезней и перенёсшим операции.
Но женьшеня дикого очень мало. С каждым годом его становится всё меньше и меньше, особенно после развала Советского Союза. Теперь женьшень добывают любой и продают за доллары для наживы. Когда-то его невозможно будет найти вообще. Хочется оставить это счастье своим детям.
Каждый год и каждый поход, найдя маточные, снимал ягоды и высаживал все семена. В итоге уже к 2000 году посажено 206 семян дикого женьшеня, пересажено более 30 ростков малолеток женьшеня, выращенного на домашних участках. Оставлено в естественных условиях около 30 малолеток, обнаруженных вокруг взятых маточных корней. В итоге общее количество обнаруженных и посаженных превышает 460.
В результате родился замысел совершить поход методом рейдового тотального прочёсывания определённого, пригодного для произрастания дикого женьшеня. участка тайги. И найти маточные корни, малолетки, высадить семена и превысить цифру 500. Поход назвать Экспедиция 2000. Её цель – конкретно посадки корня для будущего, может для меня на старости, но скорее моему сыну, когда вырастет.
Моя семья жила в Хабаровске. Несколько лет я всё равно в августе посещал Южное Приморье. Меня тянули полюбившиеся родные таёжные сопки. Мозг понимал, что государство забыло этот далёкий край. Несвоевременная маленькая зарплата, отключения света, воды, отсутствие газа. растущие цены, плохое транспортное сообщение. Богатейший уникальный край обнищал. В мыслях часто возникал вопрос: «Зачем я тут. Не пора ли ближе к Москве?». Держала необходимость дослужить до пенсии и карабин в залоге у наркоманов. И всё больше начал осознавать, что этот край, в поисках лучшей жизни на пенсии, придётся покинуть. Вопрос времени, когда это случится. А пока заложить посадки женьшеня, поискать приключений и вдохнуть таёжный воздух.
Подготовка к походу началась ещё 28 июня. Лето в Приморье в этом году на редкость тёплое. Июль на 3-4 градуса теплее обычного. Дождей не много, июнь не холодный, как обычно. Малина дала плохой урожай, а кедровый орех и кишмиш созреет в изобилии.
За лето в тропическом поясе Тихого океана наблюдалась активная тайфунная деятельность. Первый тайфун БОЛИВЭН захватил Приморье 31 июля и вышел центром на город Партизанск. Реки поднялись на один – два метра, поэтому наводнение не достигло критических отметок, следующий тайфун, зарождающийся в тропиках, держал курс на Китай. Похоже Дальнему Востоку две недели ничего не угрожало и я взял отпуск с 1 августа по 7 сентября.
Для начала вместе с женой – хабаровчанкой хорошо отдохнули на море и Русском острове. А 15 августа, после быстрой подготовки, я встретил на вокзале напарника из Хабаровска. Без промедления мы выдвинулись к начальной точке намеченного маршрута похода.
Не буду останавливаться на подготовке, выдвижению и самому продвижению к женьшеневым распадкам. Это стандартно, обычно. Тем более погода стояла отличная, даже выноса с моря не наблюдалось. Ночи тёплые и сухие. Базу установили в верхней развилке Левого Тёмного ключа. По дороге вдоль ключа наблюдали следы тигра. Но и следов присутствия человека стало значительно больше. Постоянные остатки костров и шалашей на каждой полянке, порубленный сушняк, валяющиеся консервные банки, бумага, бутылки. Шесть – восемь лет назад вдоль ключа, я не мог пройти по еле различимой зверовой тропе. Сейчас следы машины Нивы и мотоцикла, почти дошли до участка моих ночёвок в этом ключе. Народ от нищеты бросился искать корни.
Первый корень был найден 17 августа на правом склоне Левого Тёмного, весом в 11.5 грамм, полная четырёхлистка. Высота от нулевого уровня моря составила 750 м. Рядом пара молодых двухлистков и пять малолеток. Возраст находки составил по шейке корня 23 года. Снято 22 ягоды. Склон северо-западный, общий уклон 4-10 градусов, до гребня 100 метров. Рядом произрастали кедры и каменные берёзы. Совсем недалеко элеутерококк и папоротник – страусник. Освещение слабое, прямых солнечных лучей нет.
Второй корень после недолгих поисков в том же распадке Левого Тёмного, но на склоне притока, ранее в одном из походов я назвал его Грозовым. Мы совершали подъём по склону притока, тотально прочёсывая его. Всего в 150 метрах от Левого Тёмного, но уже при переходе в Грозовой, на высоте 540-550 метров пятилистка. Вес находки 18 граммов, возраст 42 года. Находка находилась в 200 метрах от Грозового ключа.
Рядом кедры и берёзы, поставил метки и подлуб на кедре. Буквально прочёсывая местность рядом, поднимаясь выше, на высоте 590-600 метров обнаружена трехлистка. Первый день оказался очень удачным. Собрано много семян и сразу высажены возле находок и по меткам.
Следующий день при переходе из Лантасова в Левый Тёмный, отряд сваливался в ключ Жукова. В верхней части обходил боковой приток, всего в 10-15 метрах от гребня найдена четырёхлистка весом 8 грамм, но возрастом 26 лет. Опять сняты ягоды и посажены семена.
Ближе к обеду 19 августа найдена однолистка в пятипалый лист, общим решением пересажена с плохого участка в более пригодный. Ключ назвали Скальный, высота пересадки 623 метра. Там же посадили с десяток семян.
Несколько дней ушло на прочёс уже знакомых ключей. Там же иногда высаживал где одно, где два, три семени. Везде установлены метки и засечена высота по парашютному высотомеру.
Только 25 августа в ключе Однотисовом, в который впадает Малопригодный, найдена очередная четырёхлистка. Её высота составила 710 метров, вес 11.2 грамма, возраст 22 года. Крупный здоровый корень рос с северной стороны от кедра в 15 сантиметрах от ствола, на мутовке 3 ягодки и 5 опавших. Ягода очень плохо держалась, перезревшая. Рядом в 30-40 см от корня несколько однолисток. Ниже сделал подлуб и посадил семена.
Итого найдено 75 семян и восемнадцать малолеток. Все семена высажены по ходу движения в тайге, в перспективных хороших участках. Снято пять корней возрастом от 13 до 42 лет. Как и планировалась задумка экспедиции, общее количество высаженных семян перевалило за 500, а количество живущих в тайге малолеток достигло 50.
То есть на 2000 год в тайге может когда-то оказаться 550 корней женьшеня. Конечно же все не выживут или не прорастут, но я дал тайге, где родился, большую пользу. Я дал возможность восстановиться запасам Великого корня. Всего через 15 лет можно приехать в Приморский край, дойти до потайных уголков по картам и записям и взять драгоценный лекарственный женьшень.
Я выполнил одну из целей, узнал тайну корня, сам искал и находил. И самое важное, заложил посадки. Теперь даже если уеду далеко, есть что вспомнить, что рассказать и что передать сыну…